|
|
Главная / Промышленность / Я — европеец В этом номере мы решились на интервью с кемнибудь из ярких идеологов ислама в России. Выбор пал на Гейдара Джемаля (см. Русский дом на «исламской улице»). Он, безусловно, образованный и интересный мыслитель. Внушают доверие его добрые глаза и одухотворенное мягкое лицо. Но это не повод во всем с ним соглашаться. Евгений Сеньшин Джемаль нападает на европейскую — то есть на нашу — культуру с позиций традиционализма. Главная идея этого течения: мир оказался в кризисе изза отхода от традиционных культур, изначальных ценностей, чьим носителем выступает, например, ислам — в отличие от секуляризированного христианства. Следовательно, необходимо их восстановление. На практике это означает ревизию основ европейской цивилизации, особенно ее реформаторского и просвещенческого периодов, возврат к средневековью. Джемаль называет США главным врагом ислама. Но по его же словам, после краха Америки грядет столкновение ислама с Европой, поскольку страны последней «попытаются вернуться к мировому господству и тем самым снова станут врагом человечества, морально возглавляемого политическим исламом». Представим, что конфликт, о котором говорит Джемаль, разразился сегодня, на наших глазах. Перед нами встал выбор: Европа (и Россия, которую, при всей ее «евразийности», я отношу к европейским странам) или «человечество, морально возглавляемое политическим исламом»? «В теологической перспективе физическое существование есть не более чем функциональный инструмент для реализации провиденциального замысла о творении. Вне этой перспективы человеческая жизнь имеет не больше смысла, чем жизнь канарейки», — говорит Джемаль. Но это его позиция. Моя — антропоцентризм. Я хочу обладать свободой выбора и отвечать за свои действия. Мой бог — закон, а не священное писание. Именно антропоцентризм дал на практике мощный толчок предпринимательству и развитию производительных сил, породил права человека и оправдал индивидуализм. Обратная сторона антропоцентризма — эгоизм отдельных индивидов и атомизация общества, его неспособность мобилизоваться в ситуации кризиса, чтобы выжить. Однако это не повод развернуть цивилизационный вектор на 180 градусов в сторону средневековья. Мы просто должны перестать оправдывать любое проявление эгоцентризма и безгранично потакать меньшинствам. Несмотря на порой вполне справедливую критику Европы, я остаюсь европейцем, а значит, выступаю против не религии, но философии традиционализма, из которого неизбежно вытекает политический ислам с его амбициями и глобальными целями. Капитализм плох, но лучше пока ничего не придумали. И даже Джемаль, яростно критикуя капитализм, не замечая сам того, находит в нем преимущества по сравнению с традиционной экономикой. Иначе как понять: «широким бреднем “загребают” Египет и Турция, отстроившие у себя практически все основные направления товарного производства, включая авто и авиапром. Турция в этом смысле — миниКитай»? Или: «Саудия производит банковские и менеджерские технологии на основе колоссальной ресурсной базы всемирного Исламского банка развития»? И это при критике ростовщичества… Я не люблю Кокаколу и Макдональдс — это невкусно и вредно для здоровья. Но я люблю Тойоту, Адидас и Туборг. Поэтому выбираю капитализм с его господством транснациональных корпораций, угрозой экологии и эксплуатацией детского труда в странах Третьего мира. Для пресечения рисков, которые несет капитализм, необходим сдерживающий фактор — мировое гражданское сообщество, в том числе ислам. И оно есть! Я европеец по культуре. Слушаю музыку, появившуюся исключительно благодаря европейской культуре, читаю европейскую литературу и восхищаюсь европейским искусством. Я не смотрю голливудских фильмов: они скучны. Однако готов бороться с теми, кто скажет, что Голливуд следует уничтожить. Совсем не так относится к чуждым культурам исламский фундаментализм — это продемонстрировали талибы, взорвавшие в Афганистане огромную статую Будды, вырезанную в скале. Европейцы возмущались этим актом вандализма не потому, что они буддисты, а потому, что наша культура плюралистична и мозаична, и статуя Будды для нас — это памятник всего человечества. Они также возмущаются, если оскверняют мусульманские храмы и материальные ценности исламской культуры. Потому что необходимо пресекать вандализм. И не желаю ее распада, ее подчинения другим державам и цивилизациям. А именно такой сценарий будущего разворачивает Джемаль, сходясь в этом с врагамиглобалистами из США, которые лишают страны сначала экономического, а затем и политического суверенитета. Наконец, я русский и патриот России. У нас есть технологии, но нет воли и духа, нет твердой веры в собственную правоту: Европа унижена Второй мировой войной, ей постоянно тычут нацизмом, как России — сталинизмом. Прося прощения за грехи ушедших поколений, современная Европа подставляет лицо под новые пощечины: с нами никто не собирается цацкаться — ни поднимающийся ислам, ни США, ни Китай. Итак, глобальное противостояние неизбежно, и рано или поздно придется ответить на вопрос: с кем я? Сегодня ислам морально сильнее европейской культуры, мусульмане пассионарнее нас, способны на мобилизацию и борьбу. А мы не умеем отстаивать свои ценности даже на собственной территории, считая, что они не нуждаются в защите: ведь невозможно помыслить мир, в котором уже нельзя будет пить пиво, слушать heavy metal и свободно выходить на митинги, чтобы отстаивать свои права. Видимо, нам полезно пожить в чужеродных культурах, как европейским мусульманам, чтоб почувствовать хрупкость своей цивилизации. Игорь Ким объединяет банки Далеко не уехали Дух огня, искусства и бизнеса Индийцы пересядут на «Уралы» Неличное дело Заводова ИТ-идея уральского масштаба Защищайся как можешь С Москвой и без Москвы Европейский дом Главная / Промышленность |
||
 |
Меню